Jackson family values

Источник: morinen.livejournal.com
Автор: Morinen

Мало того, что Тито [брат Майкла] не платил назначенные судом алименты, он еще и бессовестно прекратил оплачивать учебу своих сыновей в школе Бакли, которая стоила десять тысяч долларов в год. Сыновья Тито — очень смышленые и учились на одни пятерки. ДиДи [его бывшая жена] была в ярости, когда узнала, что детям придется оставить школу. Потом о том, что происходит, услышал дядя Майкл: он оплатил остаток их обучения в Бакли и теперь финансирует учебу в колледже.

***

Я пришла на похороны ДиДи по приглашению ее сына Тая. Когда все уже расселись, помпезно вошли Джексоны и проследовали в первые ряды. Согласно панегирику, ДиДи была дорогим членом семьи Джексонов. Нигде не упоминалось, что никто из них, кроме Майкла, не хотел иметь с ней ничего общего в последние шесть лет, после ее развода с Тито. Только Майкл предложил ДиДи финансовую помощь, главным образом для поддержки ее троих сыновей.

***

В ноябре 1994 мне позвонили из офиса Майкла Джексона и спросили, смогут ли Джереми и Джордин поучаствовать в фотосессии Майкла в Чикаго для его нового альбома. С тех пор, как он видел моих сыновей, прошли месяцы — в последний раз они встречались во время фиаско "Jackson Family Honors". Дети пришли в восторг от идеи поехать с Майклом, в особенности потому, что их кузены Тай, Террелл и ТиДжей тоже собирались там быть. Я согласилась отпустить их, но с одном условием: чтобы в поездке они занимались и делали домашнюю работу.

Квартира казалась пустой без смеха, возни и радостных криков Джереми и Джордина. Они и раньше, бывало, уезжали, но только на одну ночь, навестить отца. Это же была поездка в другой город — серьезное дело. Меня всегда удивляло, как Джексоны могут неделями не звонить и не справляться об их благополучии, здоровье, счастье. Но время шло, и от них не было слышно ни слова. Ни от Кэтрин [бабушки], ни от Джозефа [дедушки], ни от Джермейна [отца]. Им было все равно, есть ли у детей еда, одежда, мягкая постель. Мои дети как будто перестали существовать для них.

С Майклом все было иначе. Он следил за тем, чтобы дети звонили мне каждый вечер. Джереми рассказывал про поездку в магазин игрушек, Джордин описывал в подробностях их шикарный номер в Риц-Карлтоне. Потом трубку брал Майкл: его голос звучал чудесно, как будто он снова нашел в жизни счастье.

Фотосессия прошла хорошо, и Майкл захотел провести с детьми больше времени, поэтому организовал поездку в Миннеаполис на поезде, в частном вагоне. Сыновья Тито отправились назад в Калифорнию, и Джереми с Джордином остались с Майклом одни. Я знала, что пока они с ним, мне не о чем беспокоиться.

Несколько раз они звонили мне из поездки - каждый раз в полном восторге. Во время последнего звонка Джордин пожаловался, что Майкл закрылся в кабине и не впускает их. Я могла его понять. Представляю, каково это: оказаться запертым с ними в поезде на несколько суток. "Он медитирует", — сообщил мне Джереми. Я спросила, знает ли сын, что означает это слово, и он ответил: "Это когда дядя Майкл запирается в темной комнате и велит нам не издавать ни звука". Ну что ж, почти верно.

Самый приятный сюрприз, однако, ждал меня после поездки. Когда Джереми и Джордин вернулись домой, вооруженные новыми игрушками, я потребовала их домашние задания на проверку. Как мы и договаривались, все было аккуратно выполнено. Я спросила, кто помогал им, и они хором ответили: "Дядя Майкл!"

***

Я могла простить Джермейну многое, но только не то, что он забыл позвонить детям на Рождество. Хуже того, он не позвонил Джереми и на следующий день — 26 декабря, в его день рождения. Минул Новый Год, и вот мы уже праздновали снова: на этот раз, торт со свечками был для Джордина. "А папа не позвонит меня поздравить?" — спросил Джордин. У меня было большое искушение сказать ему правду: твой папа - свинья. Слишком занят собой, чтобы поднять трубку в день рождения собственного сына. Звонок ведь ничего не стоил! И даже если бы стоил, счета оплачивал все равно не он [дом, в котором жили Джексоны, содержал Майкл]. Я сняла трубку и набрала номер Беверли-парк. Кто-то подошел к телефону, и я попросила передать горе-отцу, чтобы тот сделал над собой усилие и позвонил поздравить сына с днем рождения. Джордин получил свой звонок и несказанно обрадовался.

Восторг детей удвоился, когда дядя Майкл пригласил их в гости в Неверлэнд. Майкл сказал, что они будут не одни: он собирался познакомить их с новыми кузенами и своей женой, Лизой Мари Пресли. Мы и раньше с удовольствием приезжали в Неверлэнд на семейные сборы, которые время от времени там проводились, но это детская страна чудес, и сильнее всех там любят бывать дети.

И снова Майкл следил за тем, чтобы Джереми и Джордин звонили мне. Их довольные голоса согревали мне душу. Они ездили на гольф-картах, навещали зверушек, смотрели кино и целыми днями катались на "Морском Драконе" — гигантских качелях в парке развлечений. О своей поездке к дяде они без умолку говорили потом еще несколько недель.

А это из заключительной главы:

Джермейн по-прежнему живет в поместье Беверли-парк, водит отцовский Роллс-ройс, держит повара, служанку, садовника, смотрителя за бассейном и охранника. Вместо того чтобы браться за подворачивающуюся работу, он предпочитает проживать деньги своей матери и брата Майкла, в то же время заявляя, что не может себе позволить ни копейки алиментов на детей.

Единственный Джексон, справляющийся о благосостоянии Джереми и Джордина, это Майкл — самый занятой из всех Джексонов. У него новый альбом, новая жена, и своя собственная готовая семья, но он выразил желание помочь моим сыновьям. Он сделал это не из чувства ответственности и не под гнетом правовых обязательств — он сделал это из любви. У короля поп-музыки самое доброе сердце.